| |
-
-
Не самое плохое приобретение, когда ты не в адеквате)
-
"Born to grill"(с) Hogs of War
|
|
|
-
Вот это подстава с жвачкой.
Блогер которого мы заслуживаем.
|
-
За лучшего персонажа с самым клевым отыгрышем!
|
|
-
-
Хорошая речь, фактурный востроянец.
|
|
-
Вроде на виду было, а задумался только как указали.
Верно подмечено.
|
-
Предусмотрительный и хитрый ход от ратлинга. Вселился в оружие и выжил! :)
|
|
-
За воистину джентельме... шаркское поведение во время всего того Содома и Гоморры" :)
|
-
Удивительный мир орочьей кулинарии.
|
-
- Слыш, парни, никто хлюпа не хочет жареного?Орочья кухня. Люблю её.
|
В себя Колдо пришёл уже после того, как всё было закончено. Тело всё болело, голова гудела как церковый колокол, а руки едва слушались. Над ним склонился медик и Томми, и явно переговаривались - их губы открывались и закрывались, открывались и закрывались. Вот только ни хрена слышно не было. Всё совсем как у рыб, которых ты выловил и уж готовишь в уху.
-Док! - пытается сказать ратлинг и снова ничего не слышит. Вроде ощущение привычное, но снова ни звука в ушах, только гудение в голове. Подносит руку к голове - что-то липкое на щеках, в бакенбардах. Смотрит на ладонь. Кровь. Контузило, стал-быть. Может, в госпиталь спишут? Надежда есть, хоть и небольшая. Сел, привалившись на трубу, склонил голову, пока что-то гадкое и жгучее льется в уши, прикрывается стерильным тампоном и бинтом. Усталость, апатия навалили и держат голову в тисках, мыслей нет, только бесконечный гул. Херово было. Выжили не все. Но он пока потрепыхается. Рыба. Рыба на сковородке. Надо рассказать Томми, ему понравится.
---------
День спустя, лазарет. Пара ратлингов стоит перед невозмутимым медикусом. Старший размахивает какой-то бумажкой с большой печатью со словами "Годен"
---------
- Раненый я! Нихера я больше не слышу, сволочь! Я же сказал, отбило начисто! Что значит "годен"?! А бумажкой жопу себе подотри, коновал грёбаный! С контузией выписываешь!
-Томми, пиши всё, что этот лекарь бухтит! Хорошо пиши!
Медикус лишь пожал плечами. На подключенном к нейроинтерфейсу планшете высветилось
"Травма несущественна. Ожидаемая эффективность коммуникации: 84% от нормы. Ожидаемая боевая эффективность: 96% от нормы. Советуется визуальная коммуникация с отрядом. Император сохранит вас. Освободите помещение."
Недолго продолжалось сопротивление ратлингов, буквально вышвырнутых из блока дюжими санитарами. Пара пинков досталась двери, но безрезультатно. Настала пора возвращаться в расположение.
-----
Колдо с некоторой апатией присматривался к новоприбывшим, и его заинтересовал штурмовик. Интересная иконография на прикладе.
Улучив момент, он подошел к новому товарищу - теперь ратлинг всегда передвигался вместе с напарником, который, вооружившись блокнотом и стилусом, взял на себя труд записывать слова всех говорящих.
- Здорово, эээ, товарищ. Я Колдо, это Томми, не обращай внимания, что он пишет всю дорогу, меня тут малясь контузило, слух пока отбило.
- Отличная работа! - рука указывает на приклад. Сам делал? А я тут вроде стрелка на отделение. Вот только дело такое, лонглаз мне выдали новенький, хороший, но проблема с ним: под стандартный хват у меня руки... эээ... не ложатся. Может, подсобишь? Там делов-то, снять пластик и слегка приклад укоротить. А я в долгу не останусь!
-----
После всех своих забот с винтовкой, Колдо отправился получать давно запрошенный и одобренный прицел на лонг-лаз. А, может, у него ещё что-нибудь завалялось? Он облюбовал, пусть и громоздкий, но очень важный инструмент: лазерный резак, которым можно было вскрывать целые переборки.
Вскорости пара ратлингов появилась в расположении отряда с тяжеленным ящиком и на немой вопрос сержанта(Нет, сержант спросил громко и чётко, но оглохший солдат был вынужден интерпретировать его короткую фразу так, как считал нужным) Колдо ответил, "делая лицо огрином": Тащ сержант, там каптёр сказал нести, я принёс. Оно терь наше!" Глаза его остекленело уставились прямо, и сам он замер на месте.
|
-
Спасибо за добавленный дефис.
Затем он одним движением выхватил пару топориков и запустил оба в наглого ублюдка. Я всё гадал, кто будет первым на этом празднике жизни.
|
-
Крутой пост. Больше бы таких!
|
|
|
Вот что в своей жизни Шмыга любил больше всего - так это возможность вовсю насладиться жизнью во всех её проявлениях. И пусть полученных от последнего похода денег было более чем достаточно, чтобы безбедно существовать ближайшие полгода, такая перспектива гоблина не слишком привлекала. Впрочем, от остатков "крестьянской" домовитости не удавалось избавиться даже такому шебутному гоблину, как он сам, и зелёнец разделил свою долю на две неравные части: Сто пятьдесят золотых песо он отдал в казну корабля, и, получив заветный клочок бумаги с какими-то закорючками, и, что самое важное, с отпечатком перстня Фаэтона, некоторое время пялился в него, водил пальцем по строчкам и шевелил толстыми губами, вытащив из богатого арсенала выражений лица самое задумчивое и глубокомысленное, навроде того, что получалось, если долго выбирать гарду для своей рапиры, или, скажем, во время походов в гальюн, когда кок снова обленится и начнет пичкать команду сырой рыбой(гоблин, как и большинсво его товарищей по цеху, был неграмотен, но умело скрывал это). Наконец заветная цифра "150" была обнаружена, и бумажка была отправлена в самый глубокий внутренний карман панталон, закрыта на пуговицу и, для пущей верности, зашита суровой ниткой. Первая часть дела сделана!
На руках оставалось больше пятидесяти песо, которые следовало срочно употребить на что-то душеспасительное. Во-первых, Шмыга вприпрыжку поскакал в центральный храм Всех Богов, где отирались святые братья и сестры всех мастей и размеров, начиная с тролля-монаха ордена Большой Пасти, минотавров - свидетелей Бураны, обряженных в белые рубахи, черные портки и певшие елейными голосами(ну, насколько это позволяет сделать глотка существа, от природы созданной распугивать всё живое в радиусе сотни ярдов), заканчивая кобольдским священником Великой Подземной Крысы.
Продравшись сквозь всю эту святую братию(или сестрию, сложно понять, какого пола гном, если они все одинаково бородаты и пьяны), и хорошенько пырнув кинжалом чью-то лапу, намеревающуюся вне очереди освятить его сбережения, пират таки добрался до престарелого гоблина, лысая макушка которого сверкала в обрамлении короны волос - парика, естественно. Гоблины - существа безволосые.
- Мио падре де диус, фратеро престижитато, киддато на дукато!
- О, мио ниньо, нон пердида? - гоблин пристально оглядел Шмыгу - Индульгесио? Кватро, нон, Диез-унд-кватро песо, мио ниньо! Аве Диос, аменьо!
Вот, обновленный и совершенно, абсолютно безгрешный как минимум на две ближайших недели, Шмыга заявился в Дохлую рыбу, где собрались сливки пиратского общества, широким жестом угостил каждого из собравшихся, а после устроил потрясающее театральное представление, стал в нём главным актёром, с жаром рассказывая о своих похождениях, о невероятных опасностях, когда их команда смотрела морскому дьяволу в глаза, и только провидением Божьим да искусством капитана умело уходила из щупалец Кракенов и прочих Левиафанов. Будучи в состоянии крайнего возбуждения, он со шпагой наголо, раскачивался на люстре, вещая о том, как дрался с кобольдским капитаном, вися на снастях и прыгая с рей на марс, рубя канаты и съезжая на кинжалах по парусам. Впрочем, пиратов интересовали не сказки, а то, что капитан Фаэтон платил своим подчиненным, поэтому, когда в очередной раз Шмыга поднял тост, к нему начали подходить ребята, "временно списанные на берег".
Вскорости Шмыга отобрал из желающих около тридцати более-менее терпимых головорезов и, налив им по кружке, выдвинулся к порту, где нашел свою пинакку и каково было его удивление, когда оттуда на новоявленных моряков посмотрели удивлённые рожи новых владельцев. Впрочем, неважно. Выкинув их за борт, гоблин в пьяном угаре поздравил новоявленных моряков с их боевым крещением, и принялся поджидать капитана, правда пришёл "капитан" городской стражи с отрядом молодчиков и орком - новым владельцем "Аспида", точнее, судна, бывшего "Аспидом", но ставшим "Л'оханью" - Шмыга не умел читать. Потеряв всего десяток рекрутов по пути, бравый гоблин с бандой таки пробился сквозь заслон стражи, добрался до судна со знакомой табличкой и засел там, ожидая следующего похода.
-
Приключение, достойное отдельного эпика!
-
Как бы мы там ни подшучивали в обсужде, на самом деле Шмыга классный и хотелось бы побольше вот таких труЪ-пиратских историй.
-
Внезапно огнепост, который я постыдным образом проглядел. И вообще Шмыга в целом хорош.
-
Постоянно пьём чинзано,
Постоянно сыто-пьяно...
Держим в банко
Миллионо и плеванто на законо!
|
-
В бой с лихой песней! Вот это по нашему, даёшь боевую импровизацию
|
|
-
Клавиша "F" зажата, респект Рядовому Пэксу отдан. За Императора!
|
|
|
|
|
И закипела работа - пусть металлы редкие и земельные были в новинку Микус, смело принялись его составляющие части добывать их, да строить котлы-плавильни для них - поначалу из камня, а потом и из кирпичей специальных, на месте изготовленных. И пусть на первые заготовки, пористые и рыхлые, вглянуть без масла на окулярах нельзя было, дальше всё лучше и интереснее дело пошло - вот уж сталь первая, вот вам и углеродистость на заказ, вот и сплавы один прочнее другого получаться начали - когда планета в одном порыве работать начинает, дело выходит. Но не сразу Микус овладел всем, что нужно было для такого большого производства - месяцы понадобились, чтобы плавильни построить, перестроить, потерять, построить снова и запустить - долог и тернист путь промышленного производства.
Но не унывал Трурль, когда что-то не выходило у его подопечного - в конце концов, он и сам, бывало, допускал ошибки в расчетах в бытность свою студентом Высшей Школы Небытия, и вместо контрольного кольцевого выражения получал в итоге систему из двух с половиной полуросликов в корне энтовой степени.
И вот, когда Микус уже мог создавать разные интересные сплавы, да делать из них кое-какие детали, приступили они к сердцу корабля - его реакторам, да двигателям. Вот детали, сделанные в мастерских, ложатся одна в одну, вот существа, что несут в себе сверхпроводящие нити, сплетаются в узоры, опутывающие металл и углеродные трубки, что пропустят рабочее тело, вот гигантские сжиматели, что переведут энергию специальных, выращенных и выкованных молотов, сожмут атомы вместе, чтобы те, соединившись и закружившись, отдали свои запасы вовне, разбрасывая сжавшие их устройства, возвращая их на исходные позиции с новой силой.
И вот пришел день, когда пришёл день испытания нового "сердца" для будущего корабля.
-
вглянуть без масла на окулярах нельзя было
-
|
Если Трурля и можно было в чём-то обвинить, то уж точно не в основательности его подхода. Если Микус хочет создавать что-то, сначала ему следует узнать, как и почему он это делает.
Однако ученики попались достойные - Микус глотал формулы одну за другой, а росток - росток попросту читал мысли.
Всего несколько месяцев - и дело дошло уже до основ того, как устроены атомы, чем дурны привычки свободных, предоставленных самим себе, электронов, о странностях кварков и о прочих неожиданных подробностях из жизни частиц - всё ради того, чтобы можно было понять, как будет работать сердце будущего корабля. Рассказывал о материи и энергии тёмной, что пространство держит, не показываясь на вид.
И вот, уже во время преподавания математического аппарата, когда Трурль уже всеми реле чувствовал, что вот-вот из конфигурационного пространства готов перейти в действительное особо вероятный дракон, из числа наиболее точно рассчитанных - с известной массой, энергопотреблением и даже точно исчислённым соотношением массы тела и жировой ткани, пришлось конструктору остановить занятия и перейти к практике - и приступить к созданию основы для корабля будущего.
Попросил он Микус рассчитать несколько простых двигателей для шлюпки орбитальной, массой не больше ста тонн, да на синтезе, не горячем, не тёплом, а таком холодном, чтобы на реактор можно было электролит ставить, да в жаркий день освежиться. Пришлось, правда, осадить Росток, потому что неправильно ответы высматривать в голове у учителя. Да и зная своего подопечного, подсунул Трурль ему не двигатель, а машину, что только два и два складывать умела, да и то-неправильно.
И вот за окнами учебного класс вздыбилась масса кисельная, закипела, бурунами пошла и выплюнула на свет некую конструкцию, сделанную из трубок углеродных, да кремнием украшенная.
Разрезал конструктор "двигатель", да подивился - похожа была она внутри на бублик, да только волноводы сделаны из материала неподходящего, вместо сверхпроводников обычные графитовые участки ютятся, да точность страдает.
Так начался второй этап обучения Микус - практика. Предстояло интересное дело - начать добывать элементы редкие, атомы тяжелые и нестабильные добыть, реакторы особые, пузатые для синтеза строить, фабрики, что потянут сверхпроводники придумывать, да рабочих разных, что материалы принесут, да инструмент подержат, пригласить.
|
|
-
Трурль как всегда зрит в корень)
|
Трурль вылез из недр двигателя, очищая руки от налипших на них бозонов, мезонов и парочки редких тахионов.
- Капитан, готовьте двигатели - заговорщически подмигнул он правым глазом, находясь в превосходном настроении и предвкушая, какой рык, какую силу дадут его машины, пронзающие ткань обычной реальности, ведь, согласно основной теореме теории невероятности, реальность, в которую мы называем объективной, существует, поскольку вероятность, являющаяся обратной функцией невероятности, превышает эмпирический предел в единицу. Из чего следует, что при взятии основной движущей силы в тройной бесхвостый интеграл(Трурль основывал свою теорию на взятом из прикладной дракологии математическом аппарате), то появится новый аттратор, который, как следует из названия, и будет притягивать корабль, следовательно, повышая двигательную способность до величин совершенно необычайных и, с позволения сказать, неприличных для классического гиперпространства.
Сам того не замечая, конструктор начал выражать свои мысли вслух, о чём понял из мимики и пластики побледневшего, закрывающего сейчас свои уши и просящего остановиться капитана. Вздохнув, Трурль прошёл к пульту управления невероятностной тягой и потянул за рычаг. Внутри пульта что-то загремело и с негромким "Пуф" на рычаге образовалась небольшая крылатая ящерица, тут же взлетела, поймала мелкую мошку и, усевшись на одну из верхних балок, пустила язык пламени длиной в пару сантиметров. Тут самообладание одного из инженеров оставило его и тот весьма точно запустил в ящерку снятым с ноги ботинком, отчего она исчезла не преминув, впрочем, появиться вновь через мгновение, восседая на плече инженера. Появившись, она ухватила беднягу за ухо, и окончательно пропала только тогда, когда Трурль вернул рычаг на место.
-Прошу прощения, требуется некоторая реконфигурация волновода вероятности, господа - хихикнул конструктор, схватил инструменты и залез в машину, откуда ещё десяток минут слышался стук молотка, сдавленное бормотание и, наконец, вскрик "АГА!".
Повторное включение прошло удачнее - кораблю удалось преодолеть расстояние до Беты Ежа за совершенно немыслимо короткий промежуток времени, но и тут не обошлось без побочных эффектов - в трюме орудовала банда рыжеволосых человечков в зелёных костюмах, ботинках с пряжками, каждый из которых носил высокую шляпу.
В трюм пришлось ставить отдельный стабилизатор поля реальности и направить туда специально сконструированных летающих роботов, отбирающих у маленьких вороватых посетителей награбленное, но примерно десятая часть груза всё же пропала совершенно бесследно.
Экипаж провожал незадачливого робота с явным облегчением - понижение жалования, привязанного к прибыли от рейса, стало дурным сюрпризом для всех, но преград роботу чинить никто не стал, и посадочная капсула доставила Трурля быстро и безопасно. Он с интересом рассматривал шпили и башни города, куда совершал посадку, радуясь возможности для новых путешествий.
Когда же хмурые таможенники начали распрашивать его о цели прибытия, буравя взглядами его металлическое тело, его перемигивающиеся на голове лампы и вслушиваясь в звуки переключения квантовых реле, он ничтоже сумнящеся, ответил им: "Конечно же, узнать поближе галактику: Залететь в самые дальние её концы, и познакомиться с обитателями. Вот, посмотрите, только за последний полёт я познакомился с четырьмя органическими расами, а в одной - тремя различными её подвидами! А ваши машины, они потрясают своей необычностью конструкции! Как я бы хотел познакомиться с их создателями!
-
тройной бесхвостый интеграл
Не смогла дочитать пост, дошла пока только до этого места и ржу, не могу. Трурль чудесен! )
-
Здравствуйте, Великий Конструктор))
|
Смотрел-смотрел Трурль на потуги этой двоицы, а меж делом достал листок и на столе начертил чертёжик небольшой, да ладный. Запомнил он, как орех этот транзисторы крутил, да полями лихо жонглировал. И вот что получалось на зарисовке: Машина ладная, невеликая, но и не малая, а как раз таковая, чтобы свободно через двери местные проходила. Внутри неё - целая паутина антенн, уловителей, да датчиков пригоршня.
Встал конструктор с места, показывая Лицу и Послу чертежи свои запутанные, и выпросил у них день времени, чтобы успеть построить машину, электролиту лейденскую банку-другую, чтобы мысли шли быстрее, да полупроводников германиевых, с боками железными, нравом нордическим.
Получив желаемое, удалился конструктор на корабль, откуда день и ночь напролёт слышались звуки молотка, зубила, рокотание плазмы и стаккато, что издавал выводок демонов Максвелла, в чувствах одновременно хлопая дверями - дела семейные.
И вот, на утро следующего дня вышел из корабля немного потёртый, а где-то и помятый, но гордый собой конструктор, в сопровождении трёхногой и пузатой машины, блистающей свежим металлом и беззаботно размахивающей рычагом на боку. Спереди у неё - три барабана, на секторах которых описания мыслей приведены, да картинки движущиеся, прорезь небольшая и ящик полированный.
Когда же дошли констуктор с машиной до зала приёма, начал Трурль представлять своё детище.
Сбоку у машины дверца приспособлена, откуда и извлечен был шлем-не шлем, сетка-не сетка, а специальный мыслеуловитель, электроны в голове считающий, аксоны с дендритами сканирующий, да интерпретирующий в понятные символы.
Надел Трурль мыслеуловитель на голову, задал вопрос сам себе: "Чего желаю я ореху нашему", да за рычаг дёрнул. Крутанулись барабаны, и с легким звоном один за одним остановились. На первом выпал сектор с картинкой - было изображено на нем семя, на втором - изречение древнего Акрофиция Семивольтового: Каждый фрукт есть непреложный результат окружения своего, а на последнем - самодвижущаяся картина с кораблем, стыкующимся в порту. Не успели остановиться барабаны, как из внутренностей машины полезла длиннющая лента с записями, описывающими мысли, да расчеты.
Следующими в процедуре были Посол и Лицо, а уж затем слово должно было предоставить Ореху.
|
-
И правильно, нечего со всякими манипуляторами цацкаться )
|
Не в новинку конструктору были странные кисельники - чего стоили одни только энесерцы со своей кубической, окованой на углах планетой, о которой как-то поведал его друг! А этот белковец был всего лишь частью большого целого, покрывавшего всю поверхность. И, ишь какой строгий, были бы ноги, затопал бы ими, наверное, да только взглядом горящим ограничивается, да выражением строгим. Но не таков Трурль, чтобы просто так поддаваться, да уступать.
- Опеку, говорите? - отвечает робот, подбоченившись, сверкая лампами и жужжа шестернями - забегали электроны по проводникам, поползли дырки по транзисторам, защелкали реле и полезли из памяти законы, инструкции и постановления, сплетаясь в прочную сеть, превращавшие его из робота с индивидуальным разумом в кусок огромной машины, сплетающей воедино белковых трясунов, сталеглазых, силикоидов, газовиков и прочая.
Но сила той машины, что могла встать за роботом, как он посчитал, пока и не требовалась, и Трурль, грациозно, насколько ему позволяли сочленения и артикуляторы немолодые, поклонился и начал держать ответ, держась просто и незатейливо:
- Вы, почтенный, говорите про опеку, то есть знаете о том, что имеете дело с мыслящим существом, а между тем послали его обычной посылкой. Ведь для предотвращения потерь, да ради сохранности разумных, их не посылают почтой с обычными товарами и открытками. Что за опекун выходит, что неспособен усмотреть нужды в таких вещах, как внимание к разуму опекаемого? Неудивительно, что первым же желанием, что ваш опекаемый выразил стало желание улететь с этой планетки куда подальше, куда глаза глядят, иль отростки показывают. Может, попробуем спросить у доставляемого, что ему потребно?
|
-
Хорошо проработано. Спасибо за игру.
-
thx for company, support, initiative...
|
-
хорошо иметь инициативную техподдержку
|
-
Атмосфера приближающейся катастрофы.
|
Сцена развернулась очень интересная - Марк лишь стоял в сторонке и лупился, на то, как люди разговаривали, дивясь тому, как у брадобрея ладно слова складывются. А уж то, что староста, или как его там, пообещал задаток в золотой каждому, да денег сверху за каждую голову, впечатлило его ещё больше.
- Во дела, эвон как он заворачивает - думал юноша, да старался запомнить, как надо с начальством общаться.
В общем, дело в видении Марка, складывалось неплохо, разве что отряду не хватало бойцов, однако сейчас, при старосте, он боялся открыть рот, чтобы не спугнуть удачу, и лишь надувал щеки и хмурился, стараясь показаться внушительнее, чем было и усиленно пытался придумать, где можно найти тертых мужиков, чтобы на козлоногих идти.
На улице уже, он осмотрел своих товарищей, и решил высказаться:
- Значится, сегодня возле села крутилась банда козлорогих. Так вот. Пока не стемнело, я попробую найти их, и завтра засветло пойдем за ними. У нас будет вечер на подготовку. Много вещей не брать, далеко не пойдем, если буду поздно - попросите хозяйку, чтобы оставила мне чего-нибудь съедобного.
Посчитав "инструктаж" законченным, Марк немного помедлил, ожидая вопросов, а затем развернулся и отправился в трактир, чтобы выйти на разведку.
Первым делом следовало забрать лук и взять кое-что из припасов на случай, если придется снова ночевать в лесу. Немного еды, одеяло и огниво, верный топорик и лук, вполне достаточно, да и карман тянуть не будет.
Охотник закрепил тетиву на один из рогов лука, а затем, взяв другой конец плетеного из волос шнурка в зубы, хорошенько уперся и начал выгибать упругое дерево - сначала выпрямив его, а затем, почти повиснув на нем, в обратную сторону, в рабочее положение, и быстро накинул петлю на верхний рог, после чего отпустил лук и проверил натяжение. Всё было готово.
Забрав колчан с десятком стрел, он покинул трактир через черный выход, стараясь избегать взглядов, от которых Марку становилось не по себе и постарался как можно быстрее выбраться за пределы селения, благо ворота в окружавшем Эйхенвальден частоколе были открыты, и лишь пара ополченцев проводила его рассеянными, скучающими взглядами. Вскоре Марк прошел очищенное от леса пространство вокруг села и растворился в лесу в поисках недавних следов зверолюдов - одной из тех многочисленных троп, что он с охотниками пересек сегодняшним утром. Все его существо обратилось во внимание, он смотрел по сторонам - лес для рогатых тварей был домом, и они способны выслеживать и затаиваться получше многих охотников - людей, так что осторожность была главной защитой.
Вскоре Марк нашел несколько цепочек следов, запутанных и идущих во всех направлениях, словно те, кто оставил их, старались запутать преследователей, либо здесь регулярно ходили десятки зверолюдов, что показалось Марку куда как более правдоподобной причиной. Потратив ещё некоторое время на безуспешные попытки распутать следы, охотник услышал странные горловые звуки и вышел к полянке, где два урода, из числа людей, искаженных нечистой силой, что-то делили над трупом какого-то охотника и оглашали лес воплями, попутно пихаясь и щедро раздавая друг дружке оплеухи. Один из них был вооружен толстой ветвью, был необычайно жирен, отчего складки на его теле ходили волнами при каждом движении. Второй, высокий, жилистый, отличался длинной мордой с подвижным носом.
- Твари - коротко подумал охотник, и сам не заметил, как рук скользнул в руку, а стрела заняла свое место. Заняв позицию за толстым деревом, он хорошенько прицелился...
Стрела со свистом вошла в левую руку худощавого урода с копьем и тот взвыл от боли. Двоица ринулась на обидчика, но вторая стрела была смертельно точной - она вошла в глазницу копейщика и тот упал навзничь, глядя остекленевшим глазом в закатное небо.
Со вторым уродом совладать было куда проще - Марк сорвался с места, убегая в сторону селения, и вскоре толстяк потерял всякий интерес к прыткому юнцу, развернулся и потрусил в чащу, не обращая внимания на стрелу, пущенную ему вслед, но просвистевшую слишком высоко и затерявшуюся в кронах деревьев, и самым логичным шагом стало возвращение к мертвецу, который оказался бывшим охотником - у него нашелся колчан со стрелами, лук и замечательная лисья шапка. Скорбное это дело - хоронить охотника. И отсутствие всех необходимых инструментов ничуть не помогало. Когда, наконец, Марк закончил, и тело было присыпано камнями и землей место надгробия заняло грубое копье зверолюда, сломанное посередине , а нехитрые пожитки - собраны, охотник двинулся в сгущающихся сумерках в село, и первым делом постучался в гильдию охотников. Им следовало знать, что они потеряли товарища.
-
Обстоятельно и со знанием дела.
-
Увидел мутанта. Убил мутанта. Всё правильно сделал!
За отвагу. Я знаю, ты хотел убежать).
|